Кремлю больше не нужен серый кардинал

Статья из британской газеты The Financial Times об отставке Владислава Суркова.

У второй – а иногда и первостепенной  — по важности должности в Кремле нет официального названия. Не существует протокола назначения на эту должность или процесса подтверждения кандидатуры, нет специально отведенных на нее средств.

Среди российской политической элиты просто существует консенсус, что всегда есть человек, который должен играть роль главного манипулятора, «того, кто шепчет за сценой» и является режиссером политического театра. Поэтому титулом «серого кардинала» по определению должен кто-то владеть.

Во время путинской декады у власти он, без сомнения, принадлежал  Владиславу Суркову, бывшему представителю рекламного бизнеса, ставшему «демиургом» трех президентов (так в тексте – прим.пер.) после прихода в Кремль в 1999 году.

Звезда Суркова начала закатываться, когда его «отодвинули»  в сторону в 2011 году в ходе реакции на массовые уличные протесты. Однако эпоха его власти закончилась с уходом с позиции вице-премьера после публичного спора с главным российским полицейским на прошлой неделе. Началась новая эра.

Во время своего расцвета деятельный пиар-руководитель управлял российской внутренней политикой из своего офиса, словно голливудский агент по кастингу. Сегодня, с приходом преемников Суркова, во время третьего президентского срока Путина инструменты политического контроля стали более грубыми.

«Сегодня уже нет необходимости в «сером кардинале», нет необходимости в каких-то великих манипуляциях, — говорит Антон Носик, один из самых влиятельных российских блогеров и предприниматель в интернет-сфере. – Все стало гораздо проще. Сейчас людей просто отправляют в тюрьму».

Столкнувшись с упорным оппозиционным движением, Кремль все меньше полагается на манипуляторов и все больше – на самоуправную силу полиции, говорит Носик.
«Никто теперь не продумывает игру на три шага вперед. Зачем это делать, если можно просто посадить своего оппонента за решетку на начальном этапе?» — говорит он.

Сурков – это самая последняя жертва деспотичного режима, который он помог создать. Его выгнали после того, как он публично раскритиковал Следственный комитет за то, как тот вел крайне политизированное дело о коррупции. Однако Сурков оставил свой след в путинской эпохе своими так называемыми политическими технологиями – комбинацией коммуникаций в западном стиле с налетом авторитаризма, создающей видимость открытой политической системы. Это стало знаменитой сурковской «суверенной демократией», которая на Западе больше известна как «управляемая» или «виртуальная» демократия.

«Во времена Суркова политические партии перестали называть партиями и начали называть проектами», — говорит Маша Липман, аналитик в исследовательском центре Карнеги в Москве.

Александр Дугин, представитель правых сил, в последнее десятилетие работавший с Сурковым над несколькими продвигаемыми Кремлем политическими инициативами, говорит, что «любой отправленный Путину проект, имевший отношение к идеологии, информации или культуре, либо проходил через Суркова, либо был выброшен».

«Сурков доказал свою эффективность, — говорит Дугин. – Он гарантировал Путину три срока во власти и возвращение в президентское кресло в марте прошлого года. Поэтому Путин терпеливо относился к нему все это время и давал ему практически все, о чем он просил».

Политическая система Суркова «работала, как швейцарские часы», говорит Дугин, до тех пор, пока они не дали сбой в конце 2011 года, когда антикремлевские протесты захватили городской средний класс после массовых фальсификаций на думских выборах. Сурков покинул свой пост в президентской администрации после того, как выразил симпатию по отношению к протестующим, назвав их в газетном интервью «нашими лучшими людьми».

Неофициальный титул «серого кардинала» был впервые присвоен Михаилу Суслову, стороннику жесткого курса и члену коммунистического политбюро в 1960-х и 70-х годах. Он руководил советской политической машиной , пока Леонид Брежнев терял контроль над ситуацией. Во время президентства Бориса Ельцина в 1990-х годах это звание перешло к Александру Волошину,  главе кремлевской администрации  и похожему на Свенгали (это герой романа, гипнотизер, умевший контролировать других силой манипуляций и убеждения – прим. пер.) политическому гению, который стал автором «операции преемник» — процесса передачи власти Владимиру Путину в 2000-м году. Влияние Суркова выросло после того, как его руководитель Волошин ушел в отставку в 2004-м году.

Преемником Суркова на посту заместителя главы главы кремлевской администрации и куратора внутренней политики, занявшим эту должность в 2011 году, стал Вячеслав Володин, его бывший протеже, который находился во главе процесса комплексного изменения отношения режима к оппозиции.

Во времена Суркова парадигмой отношений с властью в России была «лояльность» — будьте лояльными, потому что мы боремся с теми, кто против нас», — говорит Марат Гельман, бывший политический консультант, который работал с Сурковым.  А сейчас враги — это не только те, кто против режима, но и те, кто не является его активным сторонником, считает Гельман.
«Сейчас все должны бояться. Это новая опричнина»,  — говорит Гельман, используя термин, который характеризует правление Ивана Грозного в 16-м веке.

Сурков «иронично» относится к своим политическим творениям, говорит Гельман. Он писал слова к рок-песням, повесил портрет Че Гевары на своей стене и даже издал — под псевдонимом —  роман о циничном работающем под заказ писателе, который продает свои творения тем, кто за них больше всего платит, что является странным и выдающим самого Суркова воспеванием политического взяточничества.

Однако «игривое», постмодернистское отношение, присущее сурковским дням, сменилось более идеологически направленным и конфронтационным подходом Володина, который также делает акцент на национализме и антизападничестве.

Телевизионные новости, которые во времена Суркова критиковали за необъективность и пропаганду, стали «неизмеримо хуже», говорит Носик. Новости постоянно напоминают об иностранных угрозах российской государственности, в то время как телевизионнные программы следом за введением запрета на усыновление российских сирот гражданами США показывают американских родителей постоянно издевающимися над детьми.

«Телевидение сегодня нам показывает, что американцы пьют кровь российских младенцев», — говорит Павел Зарифуллин, директор московского исследовательского Центра Гумилева.

Эксперты отмечают, что хотя Володин и сильно отличается от предыдущих «серых кардиналов», он руководит Россией, очень отличающейся от страны эпохи Суркова.

Сурков стоял во главе политического курса в десятилетие, когда цены на нефть выросли в четыре раза, средние доходы —  в три раза, а Путина все еще воспринимали как «свежее лицо». Сейчас экономика испывает трудности, доходы расти перестали, а россияне устали от Путина, чья популярность упала до уровня 2004-го года.

Дмитрий Бадовский, работающий вместе с Володиным представитель нового «поколения» дружествено настроенных по отношению к Кремлю политических функционеров, говорит, что возникновение массовых протестов доказывает постмодернистскую сурковскую идею о том, что «ничего не является настоящим, если это не показывают по телевидению».

«Проще говоря, у Володина работа будет потруднее», — говорит он.