Биография Владислава Суркова:…И мой Сурков со мною
Номер журнала «Карьера» в котором опубликована эта статья достаточно сложно найти. А между тем в этом номере Владислав Сурков изображен на обложке с пафосным заголовком «Владислав Сурков – отец русского пиара». Инне Лукьяновой, автору этой статьи удалось раскопать интересные подробности из жизни Суркова. Примечательно, но долгое время эта статья была, чуть ли не единственной открытой информаций о прошлом заместителя руководителя администрации президента.
Surkov.Info
Владислав Сурков назван экспертами в прошлом номере «Карьеры» лучшим политическим лоббистом нашего времени. Его карьера и впрямь стремительна: в свои тридцать с небольшим лет Сурков взобрался на одну из самых выигрышных ступенек в кремлевской иерархии.
Посоветовать бы юношам, обдумывающим житье, делать жизнь с него — но таких карьер уже не будет. Фундамент ее закладывался тогда, когда студенты становились миллионерами, тренеры — министрами, а империя — руинами.
Образование у Суркова, по нынешним меркам, непрестижное: он театральный режиссер. Поступать в Московский институт культуры Сурков приехал из глухого захолустья. Образование, кстати, он так и не закончил. Не сказать, чтобы это ему сильно мешало: собственную судьбу он и так режиссирует грамотно.
Приехав в Москву. Владислав Юрьевич, как и всякий уважающий себя провинциал, женился на веселой и экстравагантной девушке Юле Вишневской, ныне известной собирательнице кукол, а тогда — большом друге хиппи. Впрочем, молодой муж быстро разогнал тусовавшуюся в ее маленькой квартирке хипповую тусовку. Какое-то время Сурков ходил в безработных. Он сидел на кухне, пил чай, сочинял стихи и рассказы «под Борхеса» — лишь изредка обращаясь к жене: «Юха, нет ли у нас сигаретки?» Перелом наступил после того, как на волне перестройки в СССР появился закон о кооперативах. Рассказывают, что первым предприятием Суркова стал некий кооператив, который то ли выпускал, то ли продавал книги; его офис занимал небольшую комнату в Центре научно-технического творчества молодежи (да, были тогда и центр, и молодежь, и творчество!). Именно в НТТМ, как известно, свои карьеры начинали Ходорковский и Невзлин. Там все перезнакомились, и Михаил Ходорковский, создав МЕНАТЕП, пригласил Суркова заниматься рекламой.
Без презентаций
Очень быстро наш герой вошел в правление банка — на рядовых должностях его никто уже и не помнит. По сути, Сурков был предтечей всех нынешних рекламщиков и пиарщиков. Он первым научился планировать полномасштабные рекламные кампании, перестав тратить время на помпезные, но малополезные презентации.
Один из прежних сотрудников МЕНАТЕПа, работавший под началом Суркова, вспоминает: «Славе принадлежала идея разместить логотип МЕНАТЕПа на заставке программы «Время». Первый канал тогда еще в суд подал: как это так, на кремлевских часах реклама какой-то фирмы! А потом логотип «МЕНАТЕПа» появился на первой полосе в «Московском комсомольце». Редакция вся на ушах стояла: Гусев продался банку! И вообще, чудили тогда, как хотели. Сделали, помню, разворот, посвященный банку, в «Московской правде». Никто не делал, а мы сделали».
Помните молодого человека, который после программы «Время» в рекламных блоках говорил: «Настанет день, и я скажу все, что думаю по этому поводу!» Вся страна с замиранием сердца ждала: ну что, что же он скажет?! Это тоже была менатеповская идея, человек должен был похвалить банк Ходорковского, только стерлиговская «Алиса» перехватила это ноу-хау — наняла своего человека, и он сказал не про МЕНАТЕП, а про «Алису». Интересные были времена!
Первые реальные плоды столь активной деятельности проявились, когда МЕНАТЕП затеял продажу своих акций. Рассказывают, чтобы их купить, люди холодными осенними ночами простаивали возле стен банка и, чтобы не замерзнуть, жгли костры.
Подчиненные Суркова вспоминают, что работать с ним было не больно-то приятно: например, он никогда никого не хвалил. Эмоциональная щедрость и открытость — это не про него. Тихий голос, ледяной тон (в этом, говорят, он сильно походил на Ходорковского). Со своими водителями он никогда не разговаривал, корпоративных вечеринок чурался. Может быть, поэтому почти все его коллеги, отмечая коммуникабельность Владислава Юрьевича, говорят, что все это напускное. В общем, с ним надо держать ухо востро. А с другой стороны — в аморфной и открытой России уважают и боятся по традиции именно тех, кто умеет тихим голосом и строгой сдержанностью поставить собеседника на место. О нем вообще нельзя сказать, что он с кем-то дружит, а кого-то люто ненавидит. Даже с теми, с кем у Суркова бывали серьезные служебные противостояния, он остается в ровных отношениях, не выходящих за рамки профессиональных. Платон мне враг, но истина дороже.
Папка Остапа
Словосочетание «черный пиар» сейчас полноправно вошло в лексикон отечественной журналистики. Но вряд ли кто знает, что прародителем этой технологии стал все тот же Владислав Юрьевич. Если не считать, конечно, Остапа Бендера, явившегося к подпольному миллионеру Корейко с папкой, поражавшей своей пухлостью. В собирании таких папок Сурков конкурентов не знает.
До того как у Суркова началась большая карьера, он сидел на кухне и сочинял рассказы под Борхеса
В пору появления и становления молодых российских банков был человек, который всячески этому ренессансу препятствовал и созревавшие финансовые структуры в упор замечать не хотел. Этот человек — бывший председатель Центробанка Георгий Матюхин. Фигура, заметим, была преколоритнейшая. Матюхин в свое время служил в КГБ, да работал не где-нибудь в дружественной Германии, а в Уругвае. Собрав на него достаточный компромат, Сурков призвал под знамена МЕНАТЕПа еще несколько банков, собрал общую расходную кассу, а подчиненным наказал: «Делайте что хотите, но материалы должны появиться в печати». В итоге полномасштабной информационной войны против ЦБ имя Матюхина долго еще полоскали на страницах шестнадцати изданий.
Очевидно, что и первые лоббистские наработки Суркова, его связи в кругах высшего чиновничества устанавливались в «пиаровские» времена. Мощь и богатство МЕНАТЕПа (своевременно трансформировавшегося в НК ЮКОС) во многом держались на кредитах из государственного бюджета. Прибыли тогда были колоссальными: государство давало кредит из расчета 4% годовых, а банк, в свою очередь, ссужал деньги уже под 18%. Разницу — в прибыль. В результате Сурков одним из первых в банке пересел на иномарку — старенькую «ауди». Примечательно, что, став заместителем руководителя кремлевской администрации, Владислав Юрьевич отказался от предложенной ему служебной «ауди»: «Не буду я на вашей рухляди ездить, у меня BMW есть».
От «Альфы» до омеги
До сих пор непонятно, по какой причине Сурков из МЕНАТЕПа перешел в конкурировавшую с ним «Альфу». Никаких конфликтов с коллегами у него не было. Хотя бытует мнение, что Владислав Юрьевич просто устал быть третьим (после Ходорковского и Невзлина). Наиболее достоверным, однако, выглядело следующее предположение: Сурков не командный игрок, он по природе своей одиночка, поэтому ему надоедает работать долго на одном месте.
В «Альфу» Сурков пришел с репутацией опытного и матерого профессионала. Альфовский вице-президент по PR Александр Гафин вспоминает, как боссы постоянно ставили Суркова ему в пример. Но на новом месте Владислав Юрьевич тоже долго не задержался. Гафин объясняет это так: «Проблемы, которые приходилось решать, носили сугубо экономический характер. Кредо банка — не лезть в политику. А Владислав, который отвечал в банке за связь с регионами и чиновниками, всегда больше тяготел к политической сфере».
Поэтому, когда Березовский предложил ему перейти в состав совета директоров ОРТ, Сурков без промедления согласился. И, похоже, не ошибся…
Пожелание как приказ
Основой успеха Суркова многие называют умение общаться с нужными людьми. Наш герой делает ставку на людей, а не на технологии, умеет набирать команду и предпочитает иметь дело с теми, у кого за плечами работа на серьезных государственных постах. И еще Сурков — отличный актер. Очевидцы рассказывали, как по долгу службы ему не раз приходилось налаживать контакты с «красными директорами», хотя трудно представить себе людей, более чуждых ему как социально, так и психологически. Во время бурных застолий Владислав Юрьевич мастерски имитировал интерес к своим собеседникам, ни жестом, ни взглядом не выдавая истинного к ним отношения.
Правда, сам Владислав Юрьевич о механизмах своего успеха говорит скромно: «Любое пожелание я воспринимаю как приказ и тем выгодно отличаюсь от людей, которые приказ воспринимают как пожелание». Этот тезис и впрямь выглядит идеальным руководством для всех, кто хочет добиться успеха в пиаре.
У Суркова быстрая реакция, он не берет тайм-ауты для раздумий, предпочитая быстро, «на месте» принимать решения. Если ему говорят, что требуется организовать такие-то выборы и с таким-то результатом,- именно такие выборы и именно с такими цифрами Сурков организует. Иными словами, он занял поле, на котором всегда хотел играть: рулит и разруливает. И залогом его успеха оказываются прежде всего огромное тщеславие и изрядное самомнение, без которых на этом поле играть невозможно. В общем, не через институт культуры, а собственным и весьма сложным путем он так или иначе пришел к режиссуре, только спектакли у него теперь посерьезнее.
Безусловно, в истории с его стремительным взлетом на должность заместителя кремлевской администрации не обошлось без лоббизма. Многие полагают, что словечко замолвил Фридман. Напомним, однако, что за время работы на ОРТ Сурков вошел в ближний круг Березовского.
Как бы там ни было, приход Суркова в Кремль произошел в момент критический — в канун несостоявшегося импичмента. Кремлевские функционеры проваливали пиаровские проекты один за другим и нуждались в притоке свежих сил со стороны. Сурков при дворе прижился и считается теперь самым крупным специалистом истеблишмента по работе с законодательными органами. В Кремле он призван обеспечивать гладкое прохождение высших начальственных инициатив в обеих палатах парламента.
Суркова уже начали демонизировать — и это объяснимо: он неизменно находится в тени. Правда, несколько раз он провел закрытые брифинги — это замечательный инструмент политического воздействия на СМИ, и Сурков этот инструмент оценил вполне. Ссылаться на них нельзя, а вот запустить нужный слух или подготовить общество к непопулярным действиям власти (чтобы ожидания оказались ужасны и реальность на их фоне показалась вполне приемлемой) таким образом очень просто. Не случайно еще в марте Сурков собрал журналистов и намекнул, что зарвавшимся «олигархам» несдобровать. Любопытно, что в числе зарвавшихся был назван не только оппозиционный Владимир Гусинский, но и кузнец путинской победы Борис Березовский. Даже тесные личные контакты с «олигархом» в период работы на ОРТ не остановили нашего героя от принципиального разрыва с ним: время «олигархов» прошло и Кремль намекнул на это заранее.
Не исключено, что в скором времени Владислав Сурков захочет выйти из тени и попробовать себя в самостоятельной, большой политике. Но пока на это ничто не указывает. Кажется, он вполне нашел себя в роли кремлевского топ-менеджера, осуществляющего планы власти тихо, круто и решительно. Умеет ли Путин ценить лояльных менеджеров — покажет время. Пока от них требуется только эффективность и отсутствие громкой саморекламы. Что ж, со скрытностью у Владислава Юрьевича все в порядке.
Инна Лукьянова,
Журнал «Карьера» N10, Октябрь 2000
Подпишитесь на 
Загрузка ...